Норвежский экономист Эрик Райнерт как-то сказал, что бывают времена, когда знания и умения, прежде укоренившиеся и широко распространённые, забываются, словно их не было. И речь не о том, что преодолено поступательным движением цивилизации. Нет – просто забыто. Обронено по дороге к вершинам прогресса. Обнулилось.
Мысль Райнерта пришла на память не в связи с экономикой, а с делом малым и домашним. Дочка, уезжая на неделю, попросила позаниматься английским с её учеником – она, как многие, подрабатывает репетиторством, благо, желающих хватает. Теперь почти у каждого школьника — репетиторы, английский — самый ходовой предмет.
Пришёл мальчонка девяти лет, симпатичный, вежливый, из хорошей семьи.В нашем посёлке они на даче, а вообще-то живут в Москве. Через пять минут выяснилось, что он… не умеет писать. Нет, не по-английски, Бог с ним, с английском, а в принципе не умеет - нет навыка письма. Ручку держит криво, буквы наползают друг на друга, пишет каждую, словно впервые. А ведь отучился два года! Притом, в приличной московской школе на Юго-Западе. Загадка!
Отгадка проста: сегодня дети почти не пишут. Ведь раньше, в глухие совковые времена, как было? Перепишите текст, вставьте пропущенные буквы, подчеркните окончания (или ещё что-то). Теперь есть такой дар прогресса, как «рабочая тетрадь»: там всё напечатано, дело ученика – вставить буквы. Или соединить что-нибудь стрелочками. Так и по русскому, и по английскому. Работа идёт быстрее, а толку - чуть. Про чистописание – и речи нет. Это по-своему логично: раз писать не так уж важно, то писать красиво – неважно вдвойне. По-английски их вообще учат писать … печатными буквами. Как дикарей, которым барские причуды и все эти загогулины ни к чему. Фамилию напишет – и ладно. Как и положено малограмотному – печатными буквами.
Далее...
ЕЩЁ НЕМНОГО О КОРОНОВИРУСЕ
В Москве проведено более-менее массовое обследование на наличие антител к ковид-19. И что же оказалось? Из 50 тыс. обследованных у 12 процентов такие антитела имеются. «Президент общероссийской общественной организации «Лига защитников пациентов», член экспертного совета при правительстве России Александр Саверский прокомментировал это впечатляющее известие.
«Ну и вот почти приговор всем действиям властей, как и ожидалось. Конечно, дальше цифр будет больше, но первые данные на 50 тыс. позволяют делать первые выводы. Если 12% имеют антитела, то для Москвы это около 2 млн. переболевших. Умерло 2 тыс. Летальность 0,1%. Обычное ОРВИ».
При этом общая (не ковидная) смертность в апреле возросла. И то сказать, попробуй-ка посиди взаперти, да в небольшой квартирке. Верно многие писали: даже в тюрьме предусмотрены более длинные прогулки, чем на карантине. Многие психиатры прогнозируют вспышку душевных расстройств всякого рода.
Кому и зачем всё это понадобилось? Это мы узнаем лет через двадцать, если вообще узнаем. Вполне возможно, этим манёвром решались какие-то задачи, далёкие от медицины, но не менее важные. Может, было для чего-то нужно обвалить весь бизнес.
Нам уж точно не рассказывают об этом в новостях. Не исключаю, что это был тест на ведомость и внушаемость. «Дети разных народов» дружно поверили тому, что совершенно не находит подтверждения в их повседневном опыте. «Но ведь люди же умирают!» - воскликнет экзальтированная домохозяйка. А прежде что - жили вечно? Вроде нет. Но граждане дружно боятся, натягивают намордники и даже не вспоминают о каких-то там правах и свободах. Может, в этом вся цель короновируса – чтоб забыли и не вспоминали? Может, именно для этого в общество была вброшена смертельная опасность – чтоб ею занялись? Может, это «копчёная селёдка» - отвлекающий манёвр.
Далее...
Я давно говорю: наши интеллектуалы, прозванные в последнее время креативным классом, на самом деле анти-креативны и прискорбно подражательны. К тому же страдают космополитизмом и низкопоклонством перед Западом. Впрочем, может и не страдают, а как в старом анекдоте, «ловят от него кайф».
Стоило Америке взбаламутить фем-движение «Me too», где старушки массово обвиняют статусных дженльменов в сексуальных домогательствах тридцатилетней давности, как пошла аналогичная движуха у нас: на филологическом и историческом факультетах МГУ обнаружились факты самого возмутительного харрасмента. Тут же родился патетического стиля документ «Открытое письмо студентов, аспирантов, преподавателей и выпускников МГУ имени М. В. Ломоносова и неравнодушных сотрудников и студентов других университетов против сексуальных злоупотреблений и харассмента в университетской среде».
Обидно! Не за харрасмент, конечно, а потому что в ведущем вузе страны не смогли выдумать ничего мало-мальски оригинального, местного, своего. Даже перевести слово «харрасмент» не сумели – филологи хреновы! Нельзя перевести? Как переводчик по давней профессии скажу: перевести можно всё. Правда, очень часто при переводе обнаруживается полная бессодержательности и даже бессмысленность оригинала. А по-иностранному, знаете, звучит. Как непонятная песня иностранной рок-группы.
Так что же – никакой проблемы нет? И жертв домогательств тоже нет?
Далее...
35 лет минуло с начала перестройки. Целое поколение выросло.
Сейчас перестройку и Горбачёва вспоминают её кто с горькой усмешкой, а кто и с непроходящим негодованием.
Что я помню о том времени? Помню всеобщее положительное отношение к перестройки и лично к Горбачёву. Не восторг, а просто положительное отношение.
Горбачёв удивил всех своими разговорами с гражданами на улицах, да и просто способностью говорить без бумажки. До этого тов. Брежнев с большим трудом что-то читал по писаному, вызывая одну только мысль: «Этот человек скоро умрёт». Выступлений Андропова и Черненко почти и не было. И вот Горбачёв – словно дуновение свежего ветра. Пресса называла его «молодой политик». Как всё относительно в этом мире: Ленин аккурат в этом возрасте умер, и считался стариком. «Молодой политик» без труда ходил и внятно говорил. Что-то хорошее говорил! Советские люди были изумительно доверчивы и не избалованы.
Хотел ли кто-то из простых людей завести капитализм, распустить СССР? Среди моих знакомых таких не было. Заметьте: я принадлежала к верхней страте среднего класса. Возможно, в каких-то близких к диссидентским кругах такие идеи циркулировали, но я лично таких людей не знала. Общественный интерес к диссидентам, самиздату и прочим подобным материям был близок к нулю. Это уже потом многие наладились врать, как они страдали под гнётом тоталитаризма, но тогда так не думали. На момент начала перестройки СССР был нашей общей родиной, социализм – не столько образом правления, сколько образом жизни, что-то вроде воздуха, которым дышали – а как по-другому-то может быть? В 1987 г. Горбачёв выразил общее мнение, заявив, что социалистический выбор – это выбор народа навечно.
Далее...
Короновирус заслонил все события, даже 150-летие Ленина. Что бы мы там ни думали, и как ни старались обрести новые идеалы, но Ленин жив в нашем общественном сознании и в народной памяти. А в связи с общим полевением общества и молодые люди с благожелательным интересом обращаются к фигуре Ленина, неизбежно проводя параллели с нашей неказистой современностью.
Параллели возможны, когда есть общее. Общее у времени Ленина и нашего времени – есть. Общее – это революция. Она произошла и в 1917-ом и в 1991-ом. Разговоры о том, что в 91-м была неправильная, ненастоящая революция – смешны и инфантильны: революция никогда не бывает хорошей и правильной. Власть и собственность перешла в другие руки – вот главный признак революции; и в обоих случаях это было налицо.
В том и другом случае революция вызвала невиданную разруху. В 90-х гибли целые отрасли промышленности. Рядом с Красной площадью стояли толпы мелких торговцев пытаясь хоть что-то продать и купить какой-никакой еды, напоминая сцену из фильма «Кремлёвские куранты». В сельском хозяйстве после разгона колхозов-совхозов вместо обещанного фермерского процветания возрождались технологии столетней давности. На окраинах страны шла Гражданская война да и в городах постреливали.
«Это была не революция – это было разложение» (ce n’еtait pas une rеvolution, mais une dissolution), - писал в своей знаменитой книге о Французской революции Ипполит Тэн. Эта лапидарная формула (особенно прекрасно звучащая по-французски, где переворот (революция)Далее...
Я не буду рассуждать о том, что такое эта эпидемия и этот вирус: знаний у меня никаких об этом нет, инсайдерской информации – тоже. Может, это бактериологическое оружие, как говорят одни, может, просто эпидемия гриппа, надутая СМИ до размеров феерических, словно лягушка из сказки, может – дымовая завеса, пущенная хозяевами мира для отвлечения публики от чего-то тайного, а может – то, другое и третье разом. Всё может быть, да это и не слишком важно. А важно то, что жизнь совершенно всерьёз изменилась, люди сидят по домам, один наш знакомый десять дней сидит, даже в булочную носа не кажет. И режим устрожается: Собянин уже цифровые пропуска вводит. И, похоже, вот так враз эти строгости и ограничения не отменят и после прекращения эпидемии. Мне думается, объявят, что она-де прекратилась, но не вполне и не до конца, что она может в любой момент вернуться, поэтому надо соблюдать правила и ограничения, поскольку ничего не может быть важнее здоровья.
А озабоченное и испуганное человечество меж тем будет вползать в новую эпоху.
Несколько лет назад я назвала эту новую эпоху «Средневековьем 2.0». И наступит оно раньше, чем казалось и мерещилось.
Разумеется, это не может быть повторением того, исторического Средневековья: в истории и вообще в жизни не бывает полных повторений, но определённые реминисценции, некие стилистические черты на новом витке исторической спирали будут просматриваться.
Важной чертой нового порядка жизни будут ограничения на свободу передвижения. Не так, конечно, как сегодня, но и того безудержного шатания взад-вперёд по земному шарику – не будет. Кто-то, разумеется, будет ездить, но сравнительно редко и по делу. А простой, массовый человек будет всю или большую часть жизни проживать в родном углу. Как, собственно, и было большую часть истории человечества. Мы помним из школьного курса истории о крепостном праве, но относим его лишь к крестьянам. А ведь и посадским людям не велено было уходить с их исконного места и бросать своё занятие. Жили они в своих посадах: кто в Садовниках, кто в Гончарной слободе, а кто и Толмачах. Уже в ХХ веке простой человек, желая уехать на более, чем сто вёрст, должен был уведомлять городового.
Далее...
Москва сидит на карантине.
Говорят: жизнь замерла. Да полноте, дорогие товарищи! Не замерла она. Всё подлинно нужное – работает. И люди ходят на работу, и работают.
Вот наше хозяйство в Ростовской области под забавным названием ООО им.Фрунзе. Там идут плановые, рутинные работы. Всходы очень приличные, да напал клоп-вредитель. Обработали посевы – вредителя извели. Потом от сорняков обработали в плановом порядке. Трудятся и все компании, поставляющие всё, что нужно агробизнесу.
Жизнь продолжается, как обычно. Вся пищевая отрасль работает. А как иначе-то? Едят люди не меньше прежнего, а то и больше: сидючи дома, многие развлекаются едой.
Сегодня утром позвонили мужу, что работники космической отрасли – работают. На завтра назначено обычное совещание.
Кстати, по сообщению «Газеты. Ру» многие предприятия автопрома возобновляют работу.
«В ближайшее время работу возобновят принадлежащие компании Sollers заводы во Владивостоке, Татарстане и Ульяновске». «В компании «КамАЗ» также сообщили, что больше половины сотрудников выйдут на работу с 6 апреля. Возобновление производства позволит снизить экономические последствия от карантина и обеспечить техникой экстренные службы».
Кто же не работает? Торговля промтоварами. Рестораны-кафе. Фитнесцентры закрыты, отчего народ у нас в посёлке высыпал на улицу – бегать. Видела вчера, как бежала целая семья. Довольно бодро. Закрыты салоны красоты, всякий там «ногтевой сервис», водительские курсы перешли на заочный режим. Не знаю, как уж будут ездить заочно. Но правила, разумеется, таким манером учить можно.
Далее...
Карантинные меры всё строже и строже, страхов всё больше и больше, короновирус наступает, захватывая всё больше пространства. Покуда - умственного и информационного. И тут – несомненный успех. Сосед, одноклассник и товарищ по институту моего сына отказался лично получить дары, привезённые моим сыном из нашего ростовского хозяйства, потому что тот отказался дать ему отчёт, когда и с кем он контактировал. И это не старая бабка, а парень цветущего возраста.
В новостях – сплошь о вирусе, как спастись, как организовать жизнь в изоляции, как питаться, как учить детей, даже Патриарх рассказал о библейском примере самоизоляции – пустыннице Марии Египетской.
Меж тем количество заболевших, а паче того - умерших, во всём мире ничтожно. На эпидемию уж точно не тянет. На 30 марта в мире было 722 000 заражённых. Умерло 34 000.
В России 1552 заражённых и 9 умерших. Исчезающе малая величина.
А тем временем, по данным ВОЗ, гриппом заболевает ежегодно 3-5 млн. человек в мире. Умирает ежегодно 280-640 тыс. человек. То есть за ¼ года, когда «бушует» короновирус, от него умерло в два раза меньше людей, чем в то же самое время от гриппа. Это в мире.
А в России в 2017 г. от гриппа умерло 430 человек, а в 2018 – 470.
И это только грипп. А если прибавить сюда пневомонию, гепатит, да ту же корь – потрясающая цифра получится. Но никто этим особо не впечатляется и не заморачивается.
Но говорить об этом – неприлично. Тут же кто-нибудь эмоционально воскликнет: «Ведь люди же умирают! А если бы ты или твои близкие…» - и понеслось. В публике крепко утвердилась привычка заменять обсуждение предмета эмоциональными выкриками о личных качествах говорящего.
Далее...
На сайте «Завтра» Евгений Супер рассуждает о том, кто проплатил подхваченную российскими СМИ информацию из итальянской “La Stampa” о том, что российская гуманитарная помощь Италии – на самом деле – фуфло.
Мне стало любопытно, и я обратилась непосредственно к публикации Ла Стампы. Да, правда, там написано: «Более, чем помощь, приезжают русские военные в Италию». (Я намеренно перевожу как можно более дословно, а дословный перевод всегда корявый). А дальше: «В субботу разговор. И есть такие, которые доносят: «На 80% бесполезные поставки, только предлог». Это, так сказать, развёрнутый подзаголовок. А вот и текст: «В прошлую субботу произошёл длинный телефонный разговор между премьером Джузеппе Конте и русским президентом Владимиром Путиным. Путин взял на себя обязательство помочь Италии в сражении с короновирусом. И в воскресенье вечером в военный аэропорт Пратика дель Маре прилетели 9 самолётов Илюшин с русскими поставками и 100 специалистами по бактериологической войне – люди, которых русские агентства определяют как экспертов в данной области, которые работали по ликвидации очагов свиной чумы».
Ла Стампа ссылается на «политические источники высокого уровня». Как их зовут, где они работают и кем? Все эти вопросы не обсуждаются. В современных СМИ это вообще не принято: главное – оперативно брякнуть. «По данным анонимного источника в мэрии» - а дальше бубни, звени, болобонь, квакай и блей что хочешь. Вернее, что тебе в данный момент полезно и выгодно. Сегодня мы живём в мире пост-правды, когда врать – не стыдно. Вернее так: утеряна грань истины и выдумки. Подлинно, общество спектакля. А спектакль играется по законам жинра и среди этих законов нет требования скрупулёзного следования истине. Даже уличение в прямом вранье вовсе не разрушает репутицию и карьеру. Ну, сказал, ну ошибся, эко дело! А уж тем более, когда нет прямого вранья, а так, знаете, просто пересказ какого-то невнятного, но высокопоставленного источника – тут и вовсе комар носа не подточит.
Далее...
Это было ровно шесть лет назад. Тогда только ввели санкции, и мне это показалось очень вдохновляющей перспективой. Я написала статью, впоследствии широко разлетевшуюся по сети – «Пора работать!». Там я выражала надежду, что Запад своим давлением поможет нам индустриализироваться. Поможет тем, что вынудит. Потому что препятствия и трудности творят цивилизации. На этом строил свою теорию цивилизаций Арнольд Тойнби. Одна из глав в его книжке «Вызовы и ответы» так и называется: «Внешнее давление как стимул развития цивилизации». И в маленькой человеческой жизни происходит то же самое: обеспеченная, бестревожная жизнь ведёт к слабости и упадку, а железная необходимость - к росту и развитию.
Очень редко, почти никогда человек или народ не берётся за большое дело без острой необходимости: такова человеческая натура. «Fames artium magistra», - говорили древние римляне: «Голод – учитель ремёсел». «Гром не грянет – мужик не перекрестится» - это уже наши говорят. Правильно говорят: так оно и есть.
И вот шесть лет назад Запад включил санкции, а мы в ответ – контросанкции. Многие приходили в ужас: у нас же нет ничего своего! Ужас! Но жизнь взяла своё - и пошло медленное, но, заметьте, неуклонное импортозамещение. Да, недостаточно быстрое, спорое и умелое: вверх вообще трудно карабкаться, это вниз скатываться – легко и быстро. К тому же наши, не к ночи будь помянуты, институты настроены скорее на деградацию, чем на развитие. Но, несмотря ни на что – дело пошло, хотя и со скрипом и со всякими уродствами.
Далее...