Кем я только ни была!
Пионеркой, комсомолкой, дочерью, сестрой, студенткой, партийной, беспартийной, фильмопроверщицей, гардеробщицей, женой, матерью, невесткой, журналистом, главным редактором, преподавателем, безработной, рабочей, ИТР, ППС …
Статусы моей жизни невозможно перечислить. Их слишком много.
И вот вчера 23 июля 2022 года я опять изменила статус.
Вернее, мне его изменили.
Я стала бабушкой.
художник Ирина Власова
Четыре года назад я написала пост «Изменить статус», фрагмент из которого, чуть изменив, вставила в текст сегодняшний.
А потому что зачем лишний раз ум напрягать, если можно переписать уже написанное?
Далее...
Захлопоталась. То туда сбегаю, то сюда.
Там с Кузей погуляю, перевязку сестре сделаю, тут мясо с грибами запеку, окна помою.
Там человеку с очень украинской фамилией помогу, тут гостей принимаю.
Жизнь, насыщенная событиями и действиями, хорошо излечивает от неконструктивных страданий и сомнительных размышлений. Отдавая силы другим, себе оставляю очень мало, ровно столько, чтобы доползти до дома, не забыв собственный адрес и фамилию.
Время валяния на диване сократилось.
И это правильно. Некогда на диванах валяться, когда ждёт дорога. Вечный символ движения к цели. Они у меня прекрасные! И дорога и цель. По ней и иду.
В силу обстоятельств, дальняя дорога меня сейчас не ждёт.
У меня всё больше махонькие такие дорожки – от дома на работу, от работы к сестре, от сестры к тем, кому нужна, потом опять к дому. Ну и на залив, конечно, дорога уже открылась.
Далее...
Океюшки, я всё поняла.
Опять весна на белом свете, надо жить, жить и радоваться тому, что есть. Шить сарафаны из ситца, потому что всё это будет носиться, и раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три …
Я слышу эти советы от друзей. Я советую это друзьям. Я разумный человек. Я понимаю, где я и где Буча… Но я не могу не думать о Буче! Я не могу удалить из памяти фотографии её убиенных жителей. Я не могу шить сарафан из ситца!!!
Океюшки. Я всё поняла.
Я выйду солнечным утром и пойду по улице Солнечной. И солнечные блики упадут на чёрный глянец каменной «Семьи». Чёрную, словно обугленную. На папу-маму и ребятёнка их единственного.
И в голове будет звучать навязчиво.
Опять весна на белом свете,
Опять весна на белом свете,
Опять весна на белом свете.
Бери шинель, пошли домой!
Далее...
Недосвастика на броне ползет по украинской земле, ползёт, изрыгая смерть и вой. Ползёт причинять мир. И мирное небо над головой…
Ну, а на нашей земле тишь и благодать.
Сахар в магазинах исчез, а гречки полно. Странно и неправильно. Гречка должна исчезнуть, гречка и туалетная бумага! Вот это будет правильно, вот это наша национальная загадошность, повергающая врага в ужас.
И вдруг исчез сахар.
Совсем уже все… заелись.
художник Александр Роммель
Времени у меня совсем нет. И это хорошо.
День плотно составлен из дел рутинных, но очень важных, не дающих расслабиться и впасть в уныние. Сестра, работа, Кузя, опять же гречка и туалетная бумага с сахаром – так и день проходит, в заботах и хлопотах.
Далее...
Не читается, не пишется, странно живется.
Хотя чего такого…
Сиди себе в тепле и уюте любимой квартирки с видом на алкоголический магазин и суровый тёмный лес. Там за полыхающей рекламой магазина, в суровом тёмном лесу страшно и опасно. А у меня на диване хорошо!
И чашка кофе на изящном столике и даже тридцать грамм коньяку. На избытке чувств. Короче, не квартира – оазис в бушующем мире. Тихий, сытный. Пока.
После моего последнего поста, в котором я ужаснулась начавшейся спецоперации, от меня отписались многие читатели.
Многих не жалко, я их не знаю, а вот двое читателей-друзей удивили.
Решительно и бескомпромиссно от меня отписался глубоко верующий человек, поминающий Бога в каждом комментарии. И представитель самой гуманной профессии – врач — отписался от меня тоже. Но, спасибо, что отправили в бан по-тихому, не закидав на прощание меня ядом. Гуманисты. Как бы.
Далее...
Нет, этот пост не про меня. Хотя я тоже Ирина Николаевна.
Этот пост про другую Ирину Николаевну, роскошную даму с глазами до бровей и легкой надменностью в лице. Она продавцом в колбасном павильоне работает. Много лет.
Все её напарницы приходят и уходят, их не запомнишь, а она работает, оставляя после каждой встречи в моей душе неизгладимый след. Королева ветчин и буженин, царица колбасы и сосисок!
картинка из интернета
Что скрывать – поесть я люблю.
Поэтому в колбасное царство захожу часто, особенно раньше, когда живы были бабушки. Которые тоже любили поесть, несмотря на свой почтенный возраст.
Поэтому, когда много лет назад в павильоне появилась новая продавщица, я сразу обратила на неё внимание. На старых-то работниц прилавка и обращать ничего не хотелось! Это были мышки серые, невнятные.
И вот приходит она, роскошная, яркая, с царственной осанкой, с тенями до бровей и вздыбленными платиновыми волосами. Под козырьком цвета пьяной вишни.
Далее...
Когда много времени проводишь дома, а с планами на будущее напряжёнка, невольно оглядываешься в прошлое, пытаясь увидеть там что-то хорошее, тёплое, родное. Увидеть и зацепиться мысленно, воссоздавая в памяти любимые образы. Погрузиться в былое, в блаженное время молодости, наивности, пламенных надежд и умопомрачительных иллюзий…
Там, в прошлом, хорошо… Там и трава, как известно, зеленей, и солнце желтей. А небо, конечно, голубей.
Мгновенно и неожиданно вспомнить прошлое, да не просто вспомнить, а буквально окунуться в эмоции и детали многолетней давности, мне помогают два обстоятельства: музыка и запахи.
Запахи оказывают мощное влияние на психику, но писать об этом сложно…
А вот при помощи музыки проще поделиться своими ностальгическими всхлипами.
Так вот, однажды в студенческое славное время мы с девочками решили поехать на о. Валаам.
Далее...
Накануне я тщательно подготовилась.
Собрала в кучку синие тапочки, синие перчатки, голубую маску, голубой паспорт, перечень документов. Ручку шариковую всё боялась забыть. Синюю. Не забыла.
И поехала на таксо.
Чтобы ничего в дороге не случилось.
Чтобы я наконец-то доехала до цели и сделала то, к чему стремилась два месяца.
Чтобы я наконец-то почувствовала единение с народом, который давным-давно привился, переболел, опять привился, опять переболел...
А у меня ни первого, ни второго, ни третьего, ни четвертого. Ни прививки, ни болезни. Чувствую себя изгоем. Разговор поддержать не могу.
А теперь я со всеми вместе, как один, креплю общий иммунитет нации. Наконец-то. Привилась. Сегодня. Господь сподобил.
Однако, до сегодняшнего утра, Господь меня почему-то отводил от этого шага.
Далее...
Ведём с сестрой растительный образ жизни. После пережитого это самый верный способ восстановиться. Много едим, спим, смотрим не обременяющие мозги фильмы.
Этакие тыковки в уютной грядовке!
А и хорошо, знаете ли!
Но если сестре всё на пользу духа и тела, то моему телу такие длительные послабления чреваты, поэтому я вышла на работу и вот неделю как работаю, ежедневно мужественно концентрируя мозги в заданном направлении. Концентрировать тяжело. Образ тыковки упорно тащится со мной. Надо бороться.
Однако, внимательно оглядываясь вокруг, создается впечатление, что большинство трудящихся изображают овощи на грядке и на рабочем месте, нисколько с этим не борясь. Главное всегда улыбаться, со всеми соглашаться, создавать видимость титанического труда и … ничего не делать.
Далее...
- А, это вы! А я вас помню, - молодой санитар вгляделся в моё лицо и разулыбался. – Опять? Нравится со мной ездить?
- А то! Да мы только ради вас в больницу и ложимся! Чтобы с вами повстречаться, - отвечала я весело и с огоньком. С голодным огоньком в глазах, потому что четыре часа ожидания машины Скорой помощи было не столько томительным, сколько голодным. Сестру выписали из больницы утром, поэтому с довольствия сняли. И я пришла к ней без еды, с надеждой приехать домой аккурат к обеду. Машину я заказала на час дня. Она подъехала в пять вечера.
Нет, возвращение домой из стационара на этот раз было прекрасным!
Все условия - машина Скорой помощи, два санитара, один из которых уже стал родным, сестра не на каталке, а в кресле-коляске, десять минут дороги до дома. Красота!
За две тысячи шестьдесят рублей.
Далее...